Жаркий летний день в деревне. Солнце в зените. Куры облюбовали тенистое местечко и, раскрыв клювы, тяжело дышат. Пес высунул язык, молчаливо, жалостно просит освободить его от тяжелой цепи, чтобы найти достойное укрытие от зноя. Хозяйки пришли с полдневной дойки и отдыхают.
Но вот вдалеке слышится приближающийся гул, он нарастает, зовет на улицу, потому что все догадываются, что это летит опять вертолет Коли Наумова. Разве только ленивые да больные не выбегают на улицу, чтобы поприветствовать летчика-земляка.
Вертолет делает большой круг, идет на предельно низкой высоте. И от шума и грохота винтов МИ-8 испуганно разлетаются и прячутся, куда попало куры, цыплята. Бестолковый бычок мечется и, выдернув штырь из земли, с цепью мчится напропалую.
Пожилая соседка выскакивает из дома и беззлобно, озорно грозит кулаком заходящему на второй круг вертолету: «Воздушный хулиган!». Вертолет приближается снова, и она срывает с головы цветастый платок и радостно, неистово машет летчикам. Босоногие ребятишки бегут по улице с ликующим криком: «Наши летят!». Все уже у своих дворов. Старики сдержанно, теплым взглядом провожают винтокрылую зеленую машину, те, кто помоложе – не сдерживают эмоций.
Вот вертолет делает прощальный круг над двухэтажной старенькой школой, деревенским кладбищем и, набирая высоту, ложится на нужный курс. Все стоят и грустно смотрят, как вертолет делается все меньше и меньше, гул стихает. Свидетели этого волнующего зрелища расходятся по домам. Все понимают: отчий дом, малая родина заставила летчика-испытателя нарушить инструкцию и немного отклониться от курса, чтобы поприветствовать своих земляков, увидеть с птичьего полета свой дом, родную школу, людей, которых он также любит, как свою семью, друзей…
Такое бывает не часто. И поэтому всегда волнует.
Полковника Наумова Николая Николаевича, летчика-испытателя отечественных вертолетов, знают и любят все на селе. Он простой, душевный человек, готовый помочь по возможности каждому.
Его деревенский домик открыт для друзей, не сумевших по тем или иным причинам обзавестить еще дачами. Николай один из тех последних российских рыцарей, которые, увы, уже встречаются редко. Начитанный, высокообразованный, ас в своем летном деле, интеллигентный. Насколько Коля хороший пилот и знает себе цену говорит то, что незадолго до гибели знаменитого глазника-хирурга Святослава Федорова, нашему вертолетчику было предложено стать командиром вертолета «Центра хирургии глаза» Федорова. Но Николай Николаевич отказался: не привык козырять и потакать прихотям начальства. Односельчане думают, что был бы наш Николай у штурвала вертолета, не случилось бы той роковой аварии. Коля умеет быть жестким и бескомпромиссным.
У Николая большое доброе сердце. Особенно подкупает то, что он, имея такое высокое положение, не зазнался. С юмором рассказывает о курьезных и опасных случаях своей непростой работы. В 2001–2002 году был он в командировке в Анголе, обучал летному делу иностранцев. Недавно в Таджикистане испытывал вертолеты, отремонтированные на местном авиазаводе. Ему присвоили звание «Заслуженный летчик-испытатель России». Он имеет много наград.
Невольно задумываешься, как простой сельский мальчуган достиг таких высот? И ужасные последствия перестройки не погнули его внутреннего духовного стержня, тогда, как многие сломались или превратились в бездушных, жадных, мелких людишек.
Семья Коли приехала в д. Бойково в 60-е годы. Отец – бывший фронтовик, летчик, одно время работал преподавателем Старицкого сельхозтехникума. Затем его направили директором Бойковской восьмилетней школы. Жена, Клавдия Павловна, устроилась в правление колхоза «Родина» бухгалтером. Их старшая дочь Света уже была школьницей. А маленький Коля заинтересовался кузнечным делом. Мать сшила ему грубый фартук, как у кузнеца дяди Миши, и мальчонка что-то мастерил, стучал маленьким молоточком. Все улыбались на его деловитый вид. Ну, будущий кузнец, ни дать, ни взять!
Но уже в 7–8 классах он начал мечтать о профессии летчика. Щупленький, малорослый. Мы думали: «Детские фантазии. Летчику недюжинная сила нужна…».
Мальчишка был настырный. Налегал на математику, физику, любил историю: отец ее преподавал. Много читал, всерьез взялся за физподготовку: два колеса от телеги на палку насадил и поднимал ежедневно, тренируя мышцы, сделал ему отец и турник в огороде. Люди опять подумали: «Надолго ли хватит усердия?». Коля не сдавался. В Старицкой средней школе стал заниматься в секции бокса. Трудно было: и больно, и обидно при получении травм и при поражениях. Парень окреп, подрос, спортивного телосложения достиг. Закончил успешно десятилетку и с первого захода, легко поступил в летное училище и блестяще закончил его. В жены взял девушку из семьи военнослужащих, чтобы взаимопонимание и общие интересы крепили семью. Годы шли, Николай Николаевич оттачивал свое летное ремесло, быстро продвигался по службе, растил с женой Любой двоих сыновей. А вот уже и внучком Ванюшкой его обрадовал старшенький.
Летчики ведь рано на пенсию выходят. Но Коля Наумов не может жить без неба, как рыба без воды. Держит физическую и профессиональную форму. На родину, правда, стало чаще тянуть. В зрелые годы мы вдруг понимаем, что нельзя отрываться от природы, забывать свои корни. Кто об этом всегда помнит, тот и остается самим собой.
Ушли уже из жизни его родители, но каждый год Николай приводит их могилки в порядок, отдает должное.
Бывая в Бойкове, наш летчик обязательно навещает своих учителей. Старенькая математик Мария Федоровна Белоусова вся светлеет, когда Коля приходит ее навестить. Бывало, не застанет ее дома, положит букет цветов на столик застекленного крылечка. Старушка вернется домой, увидит подарок и ахнет: «Колюшка был, прозевала…» Сейчас Мария Федоровна совсем ослепла. Но голос и крепкие руки своего летчика узнает и радуется, как ребенок.
Мы с мужем коллеги и друзья Колиного отца, всегда с гордостью и теплотой встречали своего ученика в нашем доме.
Сейчас я осталась без мужа. Николай Николаевич пытается помочь выйти из душевного кризиса: навещает, поддерживает. Я, испугавшись серии зверских убийств и грабежей в наших краях, поспешила избавиться от своего сельского дома и теперь тоскую по деревне, по природе. Коля тут же ответил на мои сетования: «Мой дом – Ваш дом. Приезжайте и живите сколько хотите. Вы нам не помешаете». Он дал мне ключи от своей бойковской дачки, и я действительно ездила в родное Бойково. Поброжу по полям, вдоль речки, по любимым местам, встречусь с бывшими соседями, друзьями и получаю заряд бодрости, успокоения. Я так благодарна своему бывшему ученику!
И когда над Старицей низко летит вертолет, я выбегаю и думаю: может, это Коля нам, старичанам, привет шлет. И сердце заливает теплая волна радости. Ведь Николая и его друга-штурмана бойковчане «нашими» величают.
Как в годы войны все с надеждой глядели в небо, увидев советский самолет, шептали с надеждой и любовью: «Наши летят». Так и сейчас – смотрю я на летящий вертолет и думаю: «Наши летят. Доброго вам пути, русские рыцари». Побольше бы таких. На них и держится еще Россия.
Мира Соловьева